Перспективы и проблемы российского льна

После стремительного сокращения  в 90-е площадь посевов льна-долгунца в 2014-2015 гг. стабилизировалась на уровне 50−55 тыс. га (данные начальника федерального агентства по производству и первичной переработке льна и конопли «Лен» Владимира Коновалова). Величина урожая в эти годы составляла 40−45 тыс. т. Пока Россия все еще входит в тройку лидеров-экспортеров льна. Однако  этой позиции угрожает несколько факторов.

 

Один из главных  — падение спроса: так,  в 2003 году было выпущено 157 млн кв. м ткани, а в 2015-м — уже менее 26 млн кв. м. В прошлом году более 70% (20 тыс. тонн) пошло на изготовление сортимента строительного сектора (утеплители, нетканые материалы, плиты, подложки).  Текстильная же промышленность, основной потребитель льноволокна, использовала лишь около 8 тыс. т. За пять лет из более чем 100 текстильных льнопредприятий,  осталось чуть более десяти.

 

Затраты на выращивание льна-долгунца	25 тыс. руб./га
Себестоимость производства волокна	40−60 тыс. руб./т.
Средняя рентабельность	+5% -  -10%
Потенциальный объем спроса	350 тыс. т в год
Стоимость длинного волокна	80 тыс. руб./т

 

 

Развитие льняного сектора возможно только при условии организованного сбыта, уверен В. Коновалов. По его словам, существует несколько перспективных направлений, которые могли бы значительно увеличить спрос и повысить доходность льноводства. Одно из них — развитие двойных технологий, которые позволяют получать целлюлозу. «Ее можно использовать для производства различных косметических, гигиенических медицинских средств: бинтов, ваты, салфеток и прочих изделий, для производства которых используют хлопок (объемы его закупки за рубежом ежегодно превышает 40 тыс. т).

 

Еще одно направление развития льноводства — применение льна-долгунца в оборонной промышленности. Из него можно производить твердое топливо и порох для метательных зарядов. Сейчас их также делают из хлопковой целлюлозы, которую завозят из Средней Азии. Потребность на эти нужды оценивается более чем в 3,5−4 тыс. т льноволокна. При этом для изготовления целлюлозы даже не требуется высококачественный лен, так как там другая технология переработки — без деления льна на длинное и короткое волокно. Важно лишь использовать специальные сорта с высоким содержанием целлюлозы.

 

Другая причина  торможения развития отечественного льноводства —  устаревшая материально-техническая база сельхозпредприятий, сокращение числа семеноводческих предприятий, дефицит кадров. Также следует отметить — износ фондов, старое оборудование, нарушение технологий на предприятиях первичной переработки, а в секторе текстильного производства — медленное техническое перевооружение производств и низкая господдержка.

 

 

По расчетам агентства «Лен»  объем спроса на льноволокно при 100% госзаказе, который могли бы сформировать Минобороны, МВД, Минздравсоцразвития, Минтранс, может составлять не менее 350 тыс. тон в год. «РЖД ежегодно перевозит до 300 млн человек на дальние расстояния, если каждый из них хотя бы раз возьмет постельное белье, на изготовление которого идет около 7 кв.м ткани, представьте, как мы могли бы увеличить потребность в льноволокне! — приводит пример Коновалов. — Сегодня же услуги поставки и стирки белья РЖД оказывает компания, работающая на хлопке»

Для повышения спроса на лен важно развивать технологии производства смесовых тканей,  сухого прядения, выработку льняного котонина (чисто льняные ткани хотя и более износостойкие, но тяжелее и дороже в обслуживании, в выпускать их методом мокрого прядения затратно - себестоимость 1 кв. м получается высокой). Стоимость льна на внутреннем и внешнем рынке составляет $1,1−1,3 тыс./т, а цена хлопка, который идет на производство пряжи — $1,8 тыс./т.

 

Производство льноволокна может быть рентабельным, уверен директор «Илья-Высоковского льнозавода» (компания «Интерлен», Ивановская область) Андрей Данилов. Но для этого нужно выстроить полный цикл от поля до глубокой переработки и развивать производство медицинской, технической продукции и бытового текстиля. «Необходимо строить новые современные предприятия, но ни один инвестор в этот сектор сейчас не пойдет, без поддержки государства здесь никак не обойтись, — уверен он. — Начать стоит с разработки и утверждения нормальной федеральной программы развития отрасли». Также, по мнению Данилова, следует совершенствовать технологии. Например, уходить от деления на длинные и короткие волокна, вместо этого выпуская монолен (когда весь лен перерабатывают в модифицированное короткое волокно стандартного качества, из которого производят пряжу по технологии сухого прядения и смесовые пряжи).

 

Чтобы отрасль совсем не перестала существовать, нужно поддерживать постоянный спрос на переработанное сырье и фиксированную цену, которая будет давать положительную рентабельность, добавляет исполнительный директор СППК «Лен» (мощность переработки 1 тыс. т/год, Нижегородская область) Сергей Потехин. «Опрошенные «Агроинвестором» производители льноволокна говорят о недостаточной господдержке. Раньше в Нижегородской области максимальные региональные и федеральные дотации в сумме доходили до 13 тыс. руб./т. Сейчас область выделяет всего 2,5 тыс. руб./т, а федерация — процент, зависящий от общих объемов производства в регионе. «Если в других странах финансовое участие государства в производстве тонны волокна составляет до 50%, то у нас не наберется и 5%", — сравнивает С.Потехин.

 

В Ярославской области до 2015 года действовала трехлетняя региональная программа поддержки льноводства. По ней компании «Святово-Лен» («Нагорьевский льнозавод», Ярославская область) удалось закупить необходимую технику, чтобы нарастить объемы производства сырья, и получить компенсацию. Областные и федеральные субсидии на выращивание в сумме доходили до 12 тыс. руб./т льноволокна. В этом году новая программа пока не принята. Гендиректор предприятия Сергей Баландин опасается, что поддержка отрасли значительно сократится: отменят дотацию на покупку техники и субсидию на производство волокна. «Без них будет сложно, а если вдруг случится неурожайный год, то тогда, боюсь, и вовсе придется закрываться, — сетует он. — Если бы та господдержка, какую мы получали по региональной программе, просуществовала еще года три-четыре, то мы смогли бы докупить необходимую технику, а дальше стали бы работать своими силами». Также, по мнению Баландина, для развития отрасли необходима поддержка модернизации льнозаводов, поскольку оборудование подавляющего большинства из них морально устарело.

 

«Святово-Лен» выращивает около 460 га льна-долгунца. Весь урожай — около 1 тыс. т ежегодно — компания перерабатывает, но этого объема недостаточно для полной загрузки мощностей предприятия (2,5 тыс. т/год). «В нашем районе лен-долгунец никто, кроме нас, не сеет, если бы кто-то занимался, то мы бы с радостью его закупали, — говорит Баландин. — Мы готовы даже возить сырье на расстояние до 100 км, но такой возможности тоже нет». Без самостоятельного возделывания льна-долгунца предприятие давно бы прекратило свое существование, уверен он.

Сейчас завод все еще перерабатывает урожай прошлого года. «Продажи идут, цены подросли, заниматься льном сейчас можно», — оптимистичен руководитель. По его данным, стоимость длинного волокна в этом году выросла до 70−80 тыс. руб./т, короткого — до 25−30 тыс. руб./т. Первое завод сбывает посредникам, которые экспортируют его в Китай, второе реализуется внутри страны в основном в сфере строительства.

 

 

С конца прошлого года ситуация в отрасли стала немного улучшаться. Девальвация рубля привела к удорожанию импортного льноволокна, а также конкурирующей с ним продукции (джута, хлопка). Это сдержало объемы ввоза и благоприятсвовало росту цен на внутреннем рынке. До этого почти три года льноводы переживали кризис, который привел к закрытию многих предприятий и сокращению посевов. Так, например, два года назад остановился «Илья-Высоковский льнозавод». «Лен-долгунец мы тоже не выращиваем, да и в регионе его сейчас практически не сеют, — делится Данилов. — Возить его на переработку более чем за 70−160 км — нерентабельно». Сейчас «Интерлен» занимается разработкой технологий и проектированием новых заводов по переработке льна. В частности, компания создала проект АПК «Вологодчина».

 

Из 17 льнозаводов, действовавших в Нижегородской области, осталось четыре-пять.. СППК «Лен» не выращивал лен с 2014 года, также как и «Тонкинский льнозавод» (мощность — 1 тыс. т/год); оба не вели и переработку. Это было вынужденное решение из-за сложившейся ценовой ситуации. Два года назад стоимость короткого волокна упала до 12−18 тыс. руб./т. Одна из главных причин — обострение конкуренции с белорусскими производителями льноволокна. Высокая господдержка позволяет им поставлять свою продукцию в Россию по низким ценам и при этом иметь неплохой доход. «Сокращение посевов льна-долгунца в Европе, а также рост курсов валют способствовали укреплению мировых цен, в том числе и у белорусских производителей, — продолжает руководитель. — Сейчас в мире длинное волокно стоит около $1,3 тыс./т, поэтому и у нас цены подросли».

 

В России льноволокно подорожало в среднем до 35 тыс. руб./т при себестоимости 25−28 тыс. руб./т (без учета затрат на выращивание). «Работать себе в убыток никто не хочет, когда бизнес стал рентабельнее, мы возобновили переработку», — продолжает Потехин. В конце прошлого года и в этом предприятия стали перерабатывать запасы сырья, которых хватит еще на два года. Возможно, возобновится и возделывание льна-долгунца, поскольку конъюнктура рынка стала более привлекательной. В 2013 году общие посевы льна-долгунца в обоих предприятиях составили 1,4 тыс. га. В этом вернуться на прежний уровень, скорее всего, не удастся — недостаточно семян, признает Потехин.

 

По оценке агентства «Лен», затраты на выращивание льна-долгунца в зависимости от технологии возделывания составляют 18−25 тыс. руб./га. С учетом средней урожайности 9,5 ц/га и того, что на производство 1 т волокна необходимо 3 т тресты, условную себестоимость первого можно оценить примерно в 40−60 тыс. руб./т, подсчитывает Коновалов. При таких затратах и ценах ниже 20 тыс. руб./т за короткое волокно даже с господдержкой трудно работать с положительной рентабельностью.

 

 Тем не менее, отрасль постепенно восстанавливается, ежегодно реализуются различные инвестиционные проекты. Наиболее крупный за последние годы — производство медицинской ваты на АПК «Вологодчина», рассказывает Коновалов. Многие предприятия освоили выпуск экологически чистых строительных утеплителей, в том числе объемных. Ряд льнозаводов провел частичную или полную модернизацию.

 

В начале ХХ века льноводство в Татарстане занимало большую долю в сельском хозяйстве и легкой промышленности, но уже в конце прошлого столетия сектор полностью перестал существовать, рассказывает начальник отдела развития отраслей земледелия Минсельхозпрода республики Виталий Новичков. В 2009 году в регионе было принято решение о восстановлении производства льна-долгунца. Как результат — за прошедшие пять лет его посевы увеличились в пять раз: с 200 га до более чем 1 тыс. га. Выращивание льна требует больших затрат, поэтому бюджет субсидирует часть расходов, отмечает Новичков. «Сейчас у нас действует ведомственная целевая экономически значимая программа «Развитие льняного комплекса республики Татарстан на 2014−2016 годы», — уточняет он. — На этот год предусмотрено выделение 3 млн руб. из регионального бюджета плюс федеральное софинансирование».

 

Возделыванием льна-долгунца в Татарстане занимаются два агропредприятия — «Сабылен» (640 га, Сабинский район) и «Старый Мельник» (430 га, Мамадышский район). Сырье перерабатывает завод «Лен». За последние годы здесь провели полную реконструкцию, заменили старое оборудование современным бельгийским. «Также мы полностью обновили льноуборочную технику, чтобы быстрее убирать урожай, — рассказывает директор предприятия Расил Габдрахманов. — Теперь у нас работают высокотехнологичные комбайны бельгийской фирмы Union и пресс-подборщики ПРЛ-1,5 белорусского производства». Сейчас компания развивает безотходное производство. Из льняной костры (отходы льна-долгунца) планируют получать гранулы (пеллеты), которые в дальнейшем будут использоваться как твердое топливо или как наполнитель для кошачьих туалетов.

 

В Удмуртии действует программа поддержки льноводства на 2015−2017 годы, но выделяемая по ней федеральная часть субсидий второй год задерживается. «Мы скоро начнем сев, но денег все еще нет, — говорил в середине апреля директор «Шарканского льнозавода» Николай Коровкин. — В прошлом году документ на выделение средств подписали только в конце апреля, и освоить их своевременно мы не успели». Без помощи государства производство льна всегда было убыточным, отмечает руководитель. Трудоемкость здесь в 10−15 раз выше, чем на зерновых. Самые высокие выплаты в России получают сельхозпроизводители Вологодской области. Еще активнее льноводов поддерживают в Белоруссии, чья продукция сейчас конкурирует с российской, в том числе за счет демпинга. Кроме того, в России нет привязки науки к производству, не всегда можно найти необходимое оборудование или технику. В стране остался лишь один завод, где можно купить оборудование для переработки льна — им. Г. К. Королева в Ивановской области. «Мы в этом году закупили технику: льноворошилка и комбайн — белорусские, пресс — польский, — делится руководитель. — Российского оборудования, районированных семян, научного сопровождения — всего этого в стране нет».

 

Сейчас в Удмуртии действует 11 льнозаводов. «Шарканский» в этом году увеличит посевы с 775 га до 810 га. Мощность предприятия — 2 тыс. т сырья в год. «Мы стараемся выйти на полную загрузку мощностей переработки, для этого необходимо выращивать до 800−850 га льна», — поясняет Коровкин. Успех льноводческого бизнеса, по мнению руководителя, зависит от погоды и старания людей. «Мы увеличиваем рентабельность, выпуская длинное волокно, с которым в нашем регионе почти никто не работает, — комментирует он. — Цена на длинное волокно в 2016 году поднялась до 80−85 тыс. руб./т, некоторые партии продавали по 100 тыс. руб./т».

 

В сезоне-2015/16 (начался в августе) основным покупателем длинного волокна компании стала «Большая костромская льняная мануфактура». Часть продукции завод отправлял в Алтайский край, также закупки вели оптовики для экспорта в Китай. Короткое волокно в основном продавали в Башкортостан, Татарстан, Пермский край, Смоленскую, Тульскую, Ивановскую области, где развита вторичная переработка. «Часть короткого волокна мы оставили себе и в течение сельхозгода перерабатывали на льноватин. Такая стратегия позволяет зарабатывать больше, ведь зимой оптовики закупают льноволокно со скидкой, что нам невыгодно», — отмечает Коровкин. При этом руководитель не может сказать, что спрос на продукцию льнозавода растет: конкуренцию ей составляет джут, хотя его поставки немного сократились при повышении курса доллара.

 

По материалам Инны Ганенко (Источник: http://www.agroinvestor.ru)