Юбилей создателя льняной и конопляной отраслей России

9 июня (30 мая по старому стилю) в 1672 году, или в 7180 году по принятому тогда летоисчислению "от сотворения мира" родился Пётр Первый.  В этом году великому реформатору, прорубившему окно в Европу,  -  последнему царю всея Руси (с 1682 года), первому Императору Всероссийскому (с 1721 года) и основателю города на Неве (С-Петербург) исполняется 350 лет.

 

Петр Первый коренным образом изменил нашу страну, положил начало многим отраслям народного хозяйства, в том числе льняному и конопляному делу, хотя выращивали, перерабатывали лубяные культуры и делали из них ткани за долго до Петра Алексеевича.

 

Началось все со строительства фоенного флота, которому требовались паруса. Первым петровским льняным предприятием стал Казенный Хамовный двор. Его постройка началась в 1696 году, в 1700 году фабрика уже выпускала парусину для царского флота.

 

Вследствие русско-шведской войны (Северной), в 1705 году была введена казенная монополия на продажу соли и табака, а также продажу льна, пеньки и других товаров (хлеб, сало, смола, икра, мачтовое дерево, воск, железо) за границу. В соответствии с этим Указом целые районы льноводства объявлялись заповедными, и закупать там продукцию могли исключительно государственные чиновники.

 

В 1706 году вышел указ Петра I  о заведении Полотняного завода «для делания голландских полотен и скатертей и салфеток».

Пётр I также изменил ситуацию на международном рынке пеньки и втянул Англию в прямую конфронтацию со Швецией.  23 марта 1714 года британский отдел снабжения Роял Неви заключил с Россией контракт на поставку 1200 т пеньки (67% всех потребностей в год) по фиксированной цене — 6 фунтов (13 рублей серебром) за тонну. В 1715 году в Петербург и Ригу прошёл большой торговый английский конвой (200 судов), который скупил столь пеньку на корню.

 

Поскольку англичане должны были сами вывозить товар из С-Петербурга, пенька обошлась им в 12 675 фунтов (5475 фунтов пришлось отдать за снаряжение конвоя и выплату жалований матросам и офицерам). В результате стоимость одной тонны русской пеньки с учётом логистики составила 10 фунтов 12 шиллингов, в то время польские купцы за такой же объем товара просили 17, а шведские   - 22 фунта.

 

Но не только более низкая цена изменила расклад на рынке пеньки: Третий Лорд-Адмирал Чарльз Уоджер на основании заключений мастеров и экспертов по закупкам сообщил Первому Лорду, что привезённая из России пенька гораздо лучше шведской. Поэтому не нужно тратить английские средства на закупку этого товара в Швеции. В итоге Россия до 1808 года снабжала Англию пенькой, вытеснив Швецию.

 

Свои правила внес Петр I и в ткачество: в Указе от 31 октября 1715 года говорилось, что «в Российском государстве от таких неугодных узких полотен не только прибытков, но и своих издержанных вещей не получают и от того во излишние скудости приходят». Поэтому Указом 1715 г. крестьянам запрещалось ткать на узких бердах и надлежало изготовлять только широкие полотна, а узкие «иметь на его царское величество, а будет кто о том на кого известит, тому отданы будут безденежно, и сверх того имать штрафу за всякий аршин по гривне и отдавать тому доносителю».

 

Однако крестьяне упорно продолжали ткать узкие полотна, и разорялись. Например, шереметевские крестьяне села Вощажникова писали: «А паче, государь,— писали они,— пришла нам великая тягость и всеконечное разорение, что за указом купецкие люди не покупают у нас узких холстов». Среди миллионов аршин полотна, которые в конце первой четверти XVIII в. подвозились к молодому петербургскому порту, значительную долю составляли крестьянские холсты. Поэтому в 1718 г. правительство ограничило действие указа 1715 г. и разрешило изготовлять на узких бердах холсты двух образцов. Благодаря своей дешевизне, они находили широкий сбыт в Петербурге и в странах Западной Европы. Так, Тамес, один из крупных экспортеров, хорошо знавший русский рынок, ссылаясь на то, что ввиду запрещения продавать узкий холст у крестьян оказались на руках «многие ста тысячи аршин деланных холстов», направил  прошение, в котором обещал, в случае позволения, скупить в течение года «20 сот тысяч аршин и больше...»

 

Оказал Петр Первый влияние и на агропроизводство: 18 ноября  1715 года был издан Указ «О семени льняном и конопляном», а 13 декабря 1715 года – Указ « О льняном и конопляном промысле, в котором требовалось выращивать пеньку и лён на удобных местах во всех губерниях и провинциях страны, а также расширять посевы и улучшать их качество на старых местах.

 

«Великий государь указал: во всех губерниях размножить льняные и пеньковые промыслы (например как обыкновенно промышляют льном во Пскове и в Вязниках, а пенькою во Брянску и в других городах), и для того приготовляли б земли и прибавливали бы севу на всякой год. Например, кто сеял четверть, тот бы прибавил четверик, ежели возможно и больше, а где тому необыкновенны, как лен и пеньку учреждать, дабы обучали крестьян; и о том объявить в народе, что оной прибавок севу поведено иметь для всенародной пользы и им поживления».
(Петр 1. Полное собрание законов Российской империи. Т. VI. № 2966.)

 

Но флот нуждался в широких холстах. Поэтому стали создавать специализированные фабрики. Например, крестьяне - специалисты по выработке парусного полотна в качестве ткачей и шпульников работали в подмосковной Измайловской волости (нынешнее Измайлово в Москве) и на парусной мануфактуре Филатова в Малоярославском уезде. Указы Петра определили текстильный профиль Ивановской области, до сих пор славящейся своими тканями. 15 февраля 1719 года к Полотняному заводу было приписано село Кохма с 269 дворами (в восьми верстах от села Иванова), в котором уже упоминавшийся выше Тамес выстроил полотняную фабрику, просуществовавшую около 10 лет и давшую толчок к большему распространению полотняного производства в окрестностях села Иванова (ныне город Иваново).

 

И, конечно, Петра Алексеевича можно смело считать отцом российской промышленной стандартизации лубяной продукции. Указ от 25 января 1713 года "О браковании пеньки и льна у города Архангельска", который был ответом на жалобы английских купцов о плохом качестве некоторых товаров и жульничестве, регламентировал требования, основанные на органолептической оценке:

 

"Чтобы для приема, бракования, взвешивания и гружения пеньки и льна, которые к Архангелогородской ярманке будут посланы, у Архангельского города, или на Вологде угодное место и амбары отвести.

Чтобы к тому делу доброго и верного человека из иноземцев выбрать, которому те товары, против обыкновения вышуепомянутых городов, верно и праведно браковать, и ему за труды его со всякого берковца по 4 деньги, с купца половину, а другую половину с продавца брать. <. >

 

И ему браковщику нанять на свои деньги угодное число вязальщиков, над которыми ему браковщику надсмотрщика поставить верного, и который в тех товарах силу знал <. >

Чтобы у тех вязальщиков у всякого десятка свое особливое клеймо было, и им всякий бунт тем клеймом клеймить, для того, чтобы в неправедном случае мочно узнать, в котором десятке воровство учинено будет, и ради того тем вязальщикам чужое клеймо отнюдь на чужие бунты не поставить".

 

30 марта 1716 года издается еще один Указ "Именный, объявленный из Сената. — О немешании пеньки доброй с худою и о наказании за нарушение сего правила.( Полное Собрание Законов Российской Империи : Собрание первое : С 1649 по 12 декабря 1825 года. — СПб. : Тип. 2-го Отд-ния Собств. Е.И.В. Канцелярии, 1830.)

 

Требования к качеству экспортируемых товаров ужесточились, а для контроля над выполнением этих требований и проверки качества вывозимого льна, были созданы специальные комиссии, называемые бракеражными.

 

Наследием Петра Первого можно считать и РГАУ-МСХА им. Тимирязева, где в 1913 году была организована одна из первых в России исследовательских площадок – Льняная опытная станция. На станции до 1930 года выращивали, вели селекцию, изучали агротехнику и методы обработки льна и конопли. Сегодня в вузе продолжаются опыты со льном и коноплей.

 

Территория РГАУ-МСХА им. Тимирязева – часть сельца и усадьбы деда по материнской линии, боярина Кирилла Полуектовича Нарышкина, который приобрел владение в 1676 году. В конце XVII столетия, когда в стиле «нарышкинского барроко»  была возведена каменная церковь во имя Святых апостолов Петра и Павла, усадьба получила название Петровское.

 

Петр Алексеевич нередко гостил в усадьбе в детские годы, а став самодержцем одаривал церковь:  в Петропавловской церкви хранилась дарованная им книга «Апостол» с собственноручной надписью. Представление об особой любви царя к этому месту основано отчасти на созвучии имени Пётр с названием Петровское. Одна из легенд гласит, что соседнее с юга урочище Астрадамово (современные Астрадамские улица и проезд в Москве) именовано Петром в память об Амстердаме. К легендам относится и представление о «тополе Петра» – старом дереве, стоящем в полукружии парадного двора.

 

 В 1865-м году на территории усадьбы была открыта Академия земледельческих наук и лесоводства, которая получила название Петровской «в память о Государе Петре Алексеевиче Великом». Студенты свою «альма-матер» называли «Петровкой».

 

 

В 2015 году, в преддверии 150-тилетия вуза, который теперь носит имя выдающегося физиолога К.А. Тимирязева,  в партере старинного парка, расположенного во дворе главного корпуса был установлен бюст Петра (автор З. К. Церетели).